Глеб Драчёв: «У части людей пока еще сидит в голове представление о кавер-группах из 2000-х — пусть поиграют, пока я поем»

Времена, когда кавер-группы — это про кабак и танцы под Сердючку, прошли (для всех или почти для всех). Выросли и запросы, и размах предложений: просто попробуйте погуглить «кавер группы на праздник» и не потеряться.

На что смотрит заказчик при выборе кавер-группы? Как песни у костра могут спасти в пандемию? Зачем во время выступления нажимать на педальку? С чего начать новой группе, чтобы ее заметили? Какую статью в смете труднее всего отстоять на переговорах? Как один звонок из «Вечернего Урганта» заставил ребят провести ребрендинг? Чем многосоставная группа похожа на театр? 

Эти вопросы — и еще десяток уточнений о том, как устроена индустрия кавер-групп — мы задали Глебу Драчёву, основателю и вокалисту группы FSB.

«Когда зритель сопереживает, он не хочет есть горячее во время исполнения»

— Помню, что лет семь назад у тебя был другой коллектив и формат выступлений… Когда все изменилось?

— Так получилось, что люди, с которыми я играл раньше, уехали на гастроли. А на один из вечеров появился заказ, нужно было выступать, и гитарист, который играет со мной и по сей день, написал своим ребятам. Так я попал в тусовку под названием «музыканты». До этого мы работали с коллегами-артистами, которые пытались и петь, и играть в спектаклях.

Это были времена, когда мы ещё репетировали [смеется]. Я поднимаюсь в студию, слышу, как они сыгрываются, — бас-гитарист, барабанщик и вокалистка. Иду и думаю: как бы мне сейчас в это вписаться и не испортить… И понеслось. Сначала нас было трое-четверо, потом пятеро, а сейчас на площадку мы приезжаем в составе девяти человек — семеро на сцене, звукорежиссер и администратор (или директор, в зависимости от задач).

— Какой состав выходит на сцену?

— Два вокала (мужской и женский), обязательно духовой (в одном составе труба, в другом саксофон), гитара, бас-гитара, клавиши и барабанщик. И сейчас мы иногда стали использовать такую штуку, как playback.

— Что это?

— Когда  на сцене не хватает «рук», чтобы что-то сыграть, можно использовать готовые звучания. Какая-нибудь Feeling Good малым составом будет куце звучать… Поэтому мы записываем заранее или покупаем дополнительные звуки. У барабанщика есть клик (метроном), он раздается на всех в наш персональный мониторинг — у каждого свой наушник.

Когда мы выходили на рынок, играли в основном нон-стоп. Были блоки, внутри которых мы подгоняли песни под один ВPM (от англ. beats per minute — показатель, определяющий скорость исполнения произведения — прим.ред.) и сами сшивали их между собой. Вообще без пауз между номерами! Музыка звучала полчаса без перерыва — людям это нравилось. Получался такой мини диджейский сет.

—  Ритмическая канва объединяет, получается. Но ведь в номерах меняются тональности — как вы это решаете?

— Либо встык, либо вокалисты делают переходы. Мы сами садимся и придумываем их. Как это работает на концерте? Через тот же наушник. Раньше были напольные мониторы: ты мог понять, что нужно побольше барабанов и т. д. Это тот же самый монитор, только у тебя в ушах, занимает меньше пространства, маневреннее, удобнее, эффективнее. Есть еще напольная педалька — talk-back. Нажимаешь на нее ногой, и твой микрофон звучит только в мониторе у ребят. Чаще всего я этим управляю, так удобнее. Организаторы иногда подходят и что-то просят прямо в процессе: я могу этим рулить, попросить сыграть припев еще раз, кому-то что-то подсказать, особенно на заменах музыкантов.

— Имеются в виду разные составы?

— Да, музыканты могут заменяться, но вокалисты группируются попарно, по мальчикам и девочкам — нас так выбирают. Вокалистов четверо — на два состава. Но есть еще двое, которые работают в квартете (гитара, саксофон и два вокала), тоже в мониторах. Когда-то мы придумали записывать свои лайвы: поканально, чтобы сохранялась форма, тональность и все, что мы там внутри делаем. Потом попросили наших ребят — клавишников, аранжировщиков, — и они воссоздали все то же самое, то есть сделали playback для квартета. И там, чтобы вызывать «кач» на танцплатформе, идут наши сведенные, обработанные лайвы. Этот квартет — как отдельное маленькое формирование: с другой стоимостью, с чуть более с гибким материалом.

— Получается, каждый состав — это отдельная кавер-группа? Но под одним брендом? Как вы это называете?

— Мы называем это «семьей». Мы с Ирой (Прим. ред. — Ирина Сизова — директор группы FSB) никогда не относились к работе только как к бизнесу. Когда мы с ребятами собирались, нам хотелось параллельно делать что-то хорошее, интересное. Одна из задумок, которая, возможно, будет в ближайшее время реализована (все зависит от ситуации с коронавирусом), — мы будем делать шоу.

— В каком смысле «шоу»?

— Объединим энное количество наших музыкантов и сделаем шоу-конструктор. В Петербурге была такая группа, я бы сказал, премиум-класса — они назывались «Шанель». Вокалисты и инструменталисты, актеры по образованию, они показывали хорошо поставленные номера — это было интересно, эпатажно. Не просто выходили петь песни и дальше кричали «я не слышу ваши руки» и прочее, а проживали номер на сцене. Наверное, это можно в какой-то мере назвать театром: тогда зритель не хочет есть горячее во время исполнения — он вовлечен в процесс, сопереживает.

Читайте материал про иммерсивное шоу «Вернувшиеся» 

— Грубо говоря, это музыкальный спектакль?

— Почти. Есть корпорации с запросом на другой, нестандартный отдых для своих сотрудников — вот для них мы придумали эту историю. Я примерно год назад узнал, что есть люди, которые готовы экспериментировать, которым интересно погрузиться в эту атмосферу. А это одна из миссий — развернуть слушателя, корпоративного клиента немножко к другим песням… Играть не «Алкоголички» Саши Реввы, а песни Селин Дион или что-то хорошее из русского репертуара. Если смотреть глобально, то это движение от группы «для развлекухи» в сторону чего-то внутреннего.

«Первые полгода Ира продавала нас словами „просто поверьте, они классные“»

— С первых выступлений группы прошло уже пять лет. Изменилось ли за это время взаимодействие с заказчиками? 

— Сначала цеплялись за все, куда позовут. Потом уже можно было начинать какие-то условия ставить… А сейчас выбираем: вот с этим хочу работать, а с этим нет, — просто исходя из востребованности.

— Вообще это отдельная тема — как молодым ребятам, новому коллективу проявить себя, как вообще выйти на рынок… Как было у вас?

— Ну, меня немножко знали по предыдущей работе — ведущие, организаторы. Плюс параллельно я занимался сдачей в аренду оборудования — звука и света. Один ведущий услышал нас на мероприятии и сказал: «Мне нравится, что вы делаете. Я хочу это в декабре шесть раз». Если бы я тогда знал, что это практически ничего не значит… 🙂 Но у нас действительно были аж четыре даты в декабре. Им понравилось — это стопудово! Стоили мы, по-моему, тогда, в декабре 2016 года — 60 тысяч.

— Это за час, за два?

— Чистой работы — три блока по 30 минут, то есть полтора часа. Но на мероприятии ты все равно от сих до сих, плюс саундчек — приезжаешь за два часа до гостей, чтобы все выставить и послушать. Я знал, что Рома (тот самый ведущий — прим.ред.) зарабатывает на этом, что я продаюсь за другие деньги для клиента. Но это абсолютно нормальная история, и она по-прежнему существует, человек берет проценты, как агент. А потом он же мне сказал: «Слушай, у тебя будет директор после декабря, Ира». Так у нас появился директор. А я не очень люблю общаться напрямую, переговоры… Тогда я понял, как это круто: мне можно заниматься проверенными контактами, общаться с ведущими, а новые контакты будут на Ире.

— Когда Ира пришла, у нее была какая-то наработанная база?

— Она знала, куда можно было закинуть удочки.

— А куда? В ивент-агентства?

— В основном — да. Потому что Ира специализировалась именно на корпоративных историях, и мы сразу стали корпоративной группой. То есть в первые годы мы вообще не играли на свадьбах, вот только с этого года потихоньку начали.

— На первых встречах с новыми заказчиками у вас уже был промонабор с видеороликами или что-то в этом духе?

— Первые полгода Ира продавала нас словами «просто поверьте, они классные». Честно, не знаю, как она это делала. На тот момент у нас был еще не полный состав и одна на коленке сделанная фотосессия. Только зимой 2018-го мы сняли первое промо — буквально два ролика на три минуты.

— Как заказчики чаще всего выбирают группу?

— Они смотрят на мальчика. Если мальчик поющий, то уже обращают внимание на других вокалистов. Нравится — берут. Чаще всего им все равно, что происходит у музыкантов… А дальше уже вопрос костюмов.

— Что может попросить заказчик по части внешнего вида? Прямо конкретные костюмы?

— Соответствия тематике. Допустим, если это дворец, то понятно, что нужен не рок-костюм, а что-то строгое: галстук, белая рубашка, двойка. У нас есть варианты, причем спортивного больше, чем черно-белых костюмов. Недавно мы пошили костюмы из нашумевшего фильма «Джентльмены».

— А как согласовывается репертуар?

— Обычно мы отправляем свой текущий, там около 200 песен. Они разбиты по тематическим спискам — например, ретро-блок, рок-блок, новогодний блок… Люди выделяют то, что надо, или, наоборот, точно не надо. Но есть отдельная категория — выпускные. Тогда я просто сажусь и слушаю, что модно этим летом. Хиты меняются каждый квартал, надо отслеживать.

— Приходится постоянно мониторить вкусы молодежной аудитории?

— Выпускные — это глобальный кусок работы в июне. Новый день — новая площадка. Поэтому — да, следим.

— А если заказчик говорит «мы хотим вот эти пять песен», а их нет в списке?

— Если это не за два дня происходит, то разучиваем. При встрече всегда говорим: «Посмотрите репертуар и, если что-то надо, — говорите».

«Летом спасались заказами в частных домах: приезжали на залив, пели песни у костра»

— Расскажи, а классическим пиаром, продвижением вы занимались? Или это вообще не понадобилось, чтобы вырасти на рынке?

— Понадобилось, но позже. Самое крутое — когда клиент выходит на тебя напрямую. Это мечта, у нас часто так было. В декабре 2019 года мы отработали около 30 заказов. Стоили уже намного дороже, чем в 2016-м: топовые даты по 150 тысяч, остальные — по 100-120. В 2020-м был план играть последние числа декабря за 180 тысяч. Но реалии пандемии решили иначе, и последний месяц года остался практически пустым.

— Как вообще пандемия повлияла на работу с заказчиками?

— В этом декабре, в отличие от 2019 года, мы всем говорили: «Ребята, если что — мы вернем предоплату».

— Как вы выживали весной и летом, во время жесткого локдауна?

— Летом мы спасались заказами в частных загородных домах — в Репино, Сестрорецке… Юбилеи никуда не делись, люди собирались на открытых площадках, наши контакты передавали из рук в руки… Плюс были заказы из коттеджных поселков (там летом даже сутки было не забронировать, все занято!). Раз-два в неделю мы приезжали туда, на залив, гости делали островное место, мы пели песни. В том числе у костра. Да-да [смеется]! Это были неплохие деньги, работали мы примерно по часу. А еще летом, в июле, когда ограничения чуть ослабили, пошли свадьбы и даже несколько корпоративов. Потом стали открываться летние террасы — и полетело…

— Как ты считаешь, когда окончательно снимут ограничения, — сколько потребуется на восстановление объема заказов?

— Думаю, что год. Надеюсь, что мы начнем где-то с апреля. Раньше — вряд ли. И я думаю, что весь 2021 год — восстановительный для индустрии. У всех большие убытки. Хорошо, когда у тебя есть агентство, но ты не снимаешь офис, или у тебя нет банкетных залов, за которые ты платишь аренду, а все стоит.

— Поговаривают, что после закрытия Мариинского театра в марте артисты-мужчины чуть ли не пиццу развозили, чтобы прокормить семьи. Вашу команду такое миновало, вы смогли удержаться на нормальном финансовом плаву?

— Да, но это в том числе и потому, что группа — не единственный источник дохода у наших музыкантов. Все работают где-то еще: преподают в творческих вузах, дают частные уроки вокала и игры на инструментах… Кто-то занимается звукозаписью, аранжировками. Некоторые ребята состоят еще и в других музыкальных формированиях. Все, что мы могли придумать — мы придумали. И да, надо сказать, что весной мы получали по 12 тысяч. Ежемесячно.

— О, вы получили ту самую поддержку в 12 тысяч! Что вы для этого сделали? Многие жалуются, что им так и не удалось.

— Просто заполнили анкеты в банке, в котором обслуживаемся, и отправили. Удивительно, но вообще без проблем.

В августе директор группы „Фрукты“ позвонила со словами: „Слушайте, ребята, вы меня запарили…“

— Расскажи о названии группы? Почему «Сухофрукты»?

— «Сухофрукты» — это сразу родилось. Почему? Не спрашивай 🙂 Есть фрукты, будут сухофрукты — вот и все. Но существует группа «Фрукты» — официальный резидент «Вечернего Урганта»… По закону мы с ними однокоренные. И когда мы задумались о том, чтобы сделать логотип для нашего бренда и лицензировать его, оказалось, что мы не можем! Они музыкальная группа, мы тоже — схожий вид деятельности. Еще смешно, что брат нашего гитариста — как раз из «Фруктов», играет у Урганта… Юристы сказали, что надо связаться с группой «Фрукты», и, если они дадут письменное разрешение на 10 лет, — проблем не будет. Мы позвонили их директору, Саше, она ответила: «Ребята, разрешение дать вам не могу, но и против вашего существования ничего не имею». Это был февраль 2019 года. А в августе Саша позвонила уже сама со словами: «Слушайте, ребята, вы меня запарили… Меня постоянно спрашивают про вас, не второй ли вы наш состав… Так что, пожалуйста, чтобы не доводить дело до крайностей, в течение месяца уберите название «Сухофрукты» со всех своих официальных ресурсов. Придумайте что-то другое».

Берем гугл-переводчик, задаем испанский, пишем «сухофрукты» и получаем fruto secas. Ну и, естественно, «бэнд» — это всегда в конце. Но я не очень люблю это слово, и мы взяли просто аббревиатуру FSB — Fruto Secas Band. Успели все снять и заменить за месяц. Многие, конечно, уже привыкли, что на рынке мы «Сухофрукты». И был период, когда нас с названием FSB не узнавали.

«Если группы нет на свадебных порталах, для холодной аудитории ее не существует»

— Хочу все-таки составить алгоритм действий для молодых ребят, которые только-только собрали свою кавер-группу. Вот они играют неплохую музыку, но на рынке их никто не знает… Что прямо must для начала? Видео?

— Главное ты уже сказала — «играют неплохую музыку». Но да, нужно собрать какой-нибудь концертик, чтобы на тебя посмотрели.

— Где?

— Договориться с любой площадкой, в идеале на «френдли» условиях, и позвать туда организаторов, ведущих — тех, кто имеет непосредственный доступ к клиенту, продажам.

— Сделать бесплатный промоконцерт, получается? «Посмотрите на меня»?

— Да. Если с кем-то успели подружиться из артистов — можно и их туда позвать, сделать сборный концерт, так больше народу придет. И придумать в конце небольшую вечеринку. Или еще: есть площадки, которые по выходным устраивают музыкальные вечера. Можно постараться туда вписаться и туда же пригласить гостей. Это тоже привлечет клиентов — в том числе прямых.

Классный вариант — сыграть на открытии какой-нибудь площадки. Сказать: «Да, ребят, мы играем бесплатно, но кто у вас будет?». Они обычно отвечают: «К нам придут эйчары, организаторы, ведущие». На выходе у группы будет какой-то материал, ее пофотографируют, а главное — послушают и посмотрят.

Второе — нужно сразу делать сайт-визитку и страницы в соцсетях. Показывать себя предстоит в двух форматах — в цифровом и в живом. Поэтому — проморолик, Instagram*, ВКонтакте, сайт-визитка и живой концерт, куда группа может пригласить посмотреть на себя. Эти первые шаги надо сделать очень хорошо и уверенно.

— Для цифрового формата — какой список самых важных документов для кавер-группы?

— Бэклайн (все музыкальное оборудование и звуковая аппаратура, необходимое для выступления — прим.ред.), репертуар, технический и бытовой райдер.

— А коммерческое предложение?

— Да, презентация — тоже хорошо, но мы живем без нее. Организаторы-посредники обычно делают свои презентации, если надо.

— Кстати, а в публичном доступе есть ваши расценки?

— Нет. Только на некоторых порталах: «Свадьба в Питере», «Горько» и так далее.

— Получается, нужен еще «посев» на таких порталах?

— Если группы там нет, для холодной аудитории ее не существует. Открывает невеста Google, пишет «кавер группы спб». Ей вылезают сначала те сайты, которые хорошо себя рекламируют, а это как раз такие порталы. Если она просматривает пять сайтов и видит там пятьдесят групп, а тебя не видит — то есть у тебя сайт-визитка, нет у тебя сайта-визитки…

— … она просто тебя не найдет.

— Да. Поэтому примерно через год после создания группы, когда мы обросли нормальными фотографиями и промо, Ира разместила информацию о нас по всем порталам. 

В последний год для кавер-групп на первый план вышел Instagram*. Если посмотреть аккаунты некоторых питерских и московских каверов, то там все сделано, оформлено и расписано лучше, чем у многих блогеров. Instagram* — это визитная карточка, многие заказчики просят — скиньте инсту. И выбирают в том числе и по ней. 

«Самая большая проблема в переговорах — это звук. Человек рассуждает: у вас же есть гитара, клавиши, вокалисты — зачем нужна какая-то особенная дорогая аппаратура?»

— Бывает ли такое, что вы сами отказываетесь работать с заказчиком?

— Редко, но бывает. Нам важно, чтобы люди, выбирая нас, кайфовали — а мы кайфовали, выбирая их. Иногда на первой встрече становится понятно, что мы в разной системе ценностей существуем, нет доверия изначально. Еще ничего не сказали, а невеста уже думает, что ее хотят развести на деньги…

Самая большая проблема в переговорах — это звук. Человек рассуждает: у вас же есть гитара, клавиши, вокалисты — зачем нужна какая-то особенная дорогая аппаратура? Или — в стоимость депозита при аренде площадки уже входит звук, почему я должен платить что-то еще? Конечно, коллективы бывают разные, и какой-нибудь ансамбль в сомбреро выходит с акустикой в маленький зал и просто поет, ему ничего не надо. А есть группы, которые без минимального технического райдера работать не будут. Мы такие. 

— А если на площадке в принципе нет нужной аппаратуры?

— Мы готовы привезти колонки,  порталы, барабаны, пульты, микрофоны, мониторы и отвечать за качество. Если клиент упирается, мы честно предупреждаем, что ответственности за звук не несем — обычно на этом и расходимся. 

— Допустим, есть пустая площадка вообще без оборудования, человек на 50. Сколько стоит привезти минимальное звуковое оборудование? 

— 15 тысяч. И мы готовы, чтобы на этом комплекте с нами отработал ведущий, если ему это надо. Свет тоже привозим, если нужно, — это 30-40 тысяч, в эту сумму, возможно, даже впишется оплата работы режиссера по свету. Понятно, что можно поставить техники и на миллион, и результат будет другой. Все зависит от бюджета и запроса. 

Мы не предъявляем требований по свету в техрайдере, но объясняем, почему это было бы круто. Почему играть на теплых лампочках в ресторане и с минимальным комплектом света — это две разные истории не только для нас, но и для фотографа, для общего уровня восприятия. Этой же аппаратурой можно подсветить и говорящего тост человека, и фотозону, и первый танец. Все выходит интереснее и эмоциональнее. 

— Сокращенный состав — тоже способ уменьшить цену за выступление?

— Не сокращенный, а просто — большой и малый. Мы не рвем большие составы. Например, нас спрашивают: «А можно без дудки?». Мы объясняем, что нет, мы придумали так играть, у нас под этот состав сделана партитура. Или, еще лучше: «А можно без басиста?». Ну можно, конечно, только что это будет… 

Еще история. Как-то нас попросили поиграть в стиле late night show — озвучивать переходы, делать отбивки под ведущего. Мы не против, говорим: «У нас это стоит вот таких денег, потому что в таком случае все 5-6 часов группа проводит на сцене. Плюс обязательно репетиция с ведущим». Заказчица: «У нас бюджет ограничен». Я отвечаю: «Окей, если вы уложите все в три блока по 30, то, допустим, часовой блок сделаем с этими отбивками — то есть час играем отбивки и еще полчаса дискотеки». И клиентка не прочитала про первое условие… По ее задумке, мы весь вечер должны были не уходить со сцены, раз в 15-20 минут играя по отбивке. Причем материал для отбивок не из того, что у нас уже есть, а с пожеланиями, цитирую: «А давайте что-нибудь в индийском стиле» или «Вот здесь нужна Франция, чтобы прямо пахнуло Парижем!». Уже на встрече заказчица говорит: «Вы же все равно будете на площадке!».

— Действительно, раз пришли — почему бы не поработать без перерывов? 🙂

— Да, логика такая: какая разница, в гримерке вы или на сцене? Интересно, как я объясню музыкантам, которые работают за ставку, что они за эти же деньги должны работать в два раза больше времени. 

«Гибкость — пожалуйста, давайте, но до определенного момента»

— Но вообще какая-то гибкость присутствует?

— Конечно! Вот стукнуло кому-то прямо на мероприятии в голову, что у юбиляра есть любимая песня молодости, или приехал брат, у них какая-то своя история есть. Мы садимся в гримерке, ребята слушают, «снимают» звук, раскидывают партии и играют. Это мы делаем. 

Но всему есть разумный предел. Гибкость — пожалуйста, давайте, но до определенного момента. Мне кажется, это про то, чтобы ценился профессионализм. Кто-то знает три аккорда и считает, что он уже кавер-группа. А кто-то потратил почти всю свою жизнь, чтобы классно играть, петь, импровизировать. По-настоящему играющих музыкантов в кавер-группах в Петербурге немного. Но они есть и очень крутые. Осталось воспитать сам рынок в плане восприятия.

— Восприятия качества исполнения?

— Да. Разного уровня вокала, да и вообще игры. В некоторых группах ставят ноты, если ноты упали — концерт окончен. Ноты надо поднять, поставить, найти страницу, а там пусть пока играют это все без тебя… У нас такого нет. 

За 10 лет активного развития кавер-групп индустрия сильно выросла в качестве. В состав некоторых входят музыканты, работающие со звездами. С нами Рома Квачев — трубач Сургановой, Илья Зубов — музыкальный руководитель театра эстрады им. Аркадия Райкина… Но у части людей пока еще сидит в голове представлением о кавер-группах из 2000-х — мол, пусть поиграют, пока я поем. Нет, и сейчас есть «кабаковые» группы, но они работают за другие деньги и в другом качестве. Доносить эту разницу до клиента — задача в том числе и организатора. Тогда будет понимание, что хорошего ведущего за 15 тысяч вы не найдете, и кавер-группу за 30 тысяч — тоже. 

— Как быть с теми, кто ставит цены в зависимости от ситуации?

— Ну, они демпингуют. Логика такая: «У меня настроение хорошее, я сегодня подешевле цену назову». У людей в прайсе заявлено 60, но они и за 25 могут поработать… Думают, почему бы нет? Есть клиент — есть работа, свободная дата… На мой взгляд, должны быть какие-то рамки все-таки. 

— Вы даже в кризис из этих рамок не выходили? Весной, летом 2020-го?

— Все топовые группы старались держать цены. Да, бюджеты у клиентов упали. Тут еще надо понимать, что кавер-группа — не первый must have на мероприятии. Сначала идут аренда площадки (чтобы было, где сидеть) и кейтеринг (чтобы было, что поесть), потом — диджей и ведущий. А мы — третья ступень. 

Организаторы пытаются не обвалить рынок. В этом год распустили много ивент-агентств, и некоторые сотрудники оттуда стали штатными ивент-менеджерами в корпорациях. Компаниям это даже выгодно — тот же человек, с тем же опытом теперь общается напрямую с подрядчиками, не обращаясь к промежуточному контрагенту — ивент-компании. Расходы, соответственно, сокращаются. 

«В идеале — 24 мероприятия в месяц на все составы. Минимум»

— Если подытожить, получается, что в идеальной картине мира у вашей группы два вектора развития. Первый — сделать из сборных номеров некий музыкальный спектакль-шоу, и второй — постепенно приучить рынок к определенному качеству выступлений кавер-групп. Да? 

— Да, и еще один — чтобы спрос постепенно вырос до такой степени, что все наших три состава будут постоянно в работе. Постоянно — это каждую пятницу и субботу. Хотя тенденция последних двух лет показывает, что как раз выходные у нас не всегда закрыты. Мероприятия делают и в среду, и в понедельник. В 2020 году в декабре самая популярная дата была 28 декабря — понедельник. В общем, в идеале — 24 мероприятия в месяц на все составы. Минимум. Пока это фантастика, но мы стремимся. И еще мы понимаем, что в какой-то моменты мы сами (Глеб и Ирина — прим.ред.) работать не будем, а будем только курировать. А люди будут заказывать выступление любой из групп FSB.

— То есть это история про бренд, на самом деле. Выбирают выступление FSB, а не только конкретного мальчика или девочку. Немножко похоже на театр!

— Только наши группы — это не второй и третий состав в плане важности. Нет такого, что мы с Юлей (Прим.ред — вокалистка в паре с Глебом) не можем, поэтому, простите, только замена. Мы продаем все три варианта, так и говорим — выбирайте, какой вам больше подходит по бюджету и по лицам. Сначала даже думали дать каждому составу свое название. Но нам больше импонирует идея, что мы под одной маркой собрали классных музыкантов, и у нас единая команда, большая семья. 

В этом году мы поняли, как важно подбодрить ребят, и сделали корпоратив на теплоходике для самих себя. Позвали всех, смогло прийти 24 человека — и это только сценические персонажи, а еще плюс звуковики, администраторы… Ребята танцевали с первого часа, потому что душа пела. Слушали крутую музыку, не то, что клиент просит, а то, что им нравится — фанк, соул… У нас много интровертов, и мы видим, как за несколько лет они сплотились, раскрылись, расслабились. Это настолько классно — дать людям возможность почувствовать себя единым организмом, семьей. 

— Получается совсем другая философия, чем просто «собраться и заработать денег».

— Вообще другая. Поэтому и названия составов разными делать не стали — это разобщает, а здесь мы все как одно целое! Мы в эту идею уже впряглись и будем дальше катить тележку в таком стиле. 

 

*Соцсеть, признанная в России экстремистской

 

Беседовала Алёна Закирова

Читайте другие материалы блога

Монетизация мероприятий в кафе и ресторанах, оплата артистам

Выступление в клубе: условия, критерии выбора площадки

Как организовать концерт артиста, концертный тур; обязанности концертного менеджера